Ах, какими прелестными и забавными бывают министры обороны. Помнится, один, описывая радость быть призванным в ряды, рассказывал, как счастливы, находясь в них, настоящие хорошие мальчики, которые «умирают с улыбкой на устах». Другой сделал открытие: криминал в армии проистекает из библиотек, книги – вот источник зла, подрывающий боеспособность. И еще: если бы в некоем подразделении кого-то сослуживцы вдруг изувечили, то уж ему-то, министру, об этом обязательно бы доложили  одним из первых. «Министры шутят»…

Зная, как говорится, по жизни, что происходит в казармах, впору впасть в самый черный пессимизм от парадоксальности картины. Спасает от него одно: знание, что есть в армейских рядах и настоящие мужчины, образованные офицеры, несмотря ни на что прокладывающие свой путь по компасу долга. Такие, и уйдя в запас, не плачутся, не злобствуют, а находят применение своим знаниям и умениям в позитивном совершенствовании жизни.

       

А.С. Пушкин «Капитанская дочка».
 

…Он пришел на встречу минута в минуту. И складочки на его брюках выглядели такими острыми - порезаться можно. В гражданской одежде, среднего роста, худощавый (никаких бугрящихся мышц, сверхшироких плеч, грозного взгляда). Однако выправка и походка выдавали человека военного. Сорокадвухлетний подполковник российской армии Владимир Иосифович Сахаров абсолютно не походил на «усатого няня». Хотя занимается воспитанием дошкольников и младших школьников в семьях «новых русских» уже три года. С тех пор, как вышел в запас.

Дворянские семьи в дореволюционной России, как правило, приглашали к своим отпрыскам мужеского полу людей служилых, знающих почем фунт лиха. И те растили отроков от рождения до двадцати лет, становясь чуть ли не членами семьи. А называли их «дядьками» (слово особо любимое Владимиром Иосифовичем. «Я - дядька, - говорит он о себе, - а никак не няня»).

Однако столько с тех пор воды утекло... Когда они жили, эти дядьки, воспитывавшие барчуков, будущую элиту российского общества? В позапрошлом веке?.. Впрочем, если сейчас, с повышением уровня жизни, в городские семьи уверенно вошли гувернантки, экономки, домоправительницы и кухарки, то почему бы не возродиться и дядькам? Есть спрос – будет и предложение.

Граждане в наши дни сплошь и рядом меняют профессии. Позвонишь приятелю, который вчера был инженером, а он уже менеджер по «чего-изволите-купить». Позвонишь ему же через два месяца - оказывается, в риэлтеры подался. А то и в депутаты или советники. «А ты, мать, все статейки пописываешь?» Какой-то неполноценной себя чувствуешь. Все меняются, а ты как  вцепилась в одну профессию, так и не хочешь отцепляться. Консерватор, однако…

Впрочем, у многих сейчас один Бог – деньги. Зарабатываешь тысячу-другую долларов, ты - человек. Можешь себе позволить рябчика с ананасом, Париж, гувернантку для сынка, владеющую тремя языками. Но - не дядьку. Ибо дядька в разы дороже гувернантки. Для той и 2,5-3 доллара в час – приличные деньги (няню можно найти за доллар-полтора, причем, хорошую, с педагогическим либо с медицинским образованием). А Владимир Иосифович, бывший политрук (окончил Львовское военно-политическое училище), берет 25$ в час. И ни центом меньше. Если исходить из того, что рабочая неделя составляет 40 часов, получается... 4000$в месяц. Это при двух выходных в неделю. А при одном (субботы часто бывают рабочими) - 5000$ . Неплохо, - подумала я, произведя нехитрые подсчеты. 

- Кто же и, главное, за что готов платить такие деньги?

- Бизнесмены средней руки, - отвечает Владимир Иосифович. - Люди, имеющие доход от 10000$ в месяц и выше. Вы зря думаете, что таких немного, - жестом предупреждает он мои возражения, - очень даже много. Москва – богатый город.

- Но ведь вас, как я поняла, нанимают в основном одинокие мамы. А женщины зарабатывают намного меньше мужчин.

- У женщин есть богатые отцы, щедрые любовники, «крутые» покровители. Да и бывшие мужья платят иногда такие алименты, что на них не только меня нанять можно, а целый штат прислуги, включая телохранителя с шофером. Вот работал я у одной дамочки... Ее отец – генеральный директор крупной фирмы. Разве ему на шестилетнего внука денег жалко? А она не работала. Когда ей... У нее то фитнесс-клуб, то бассейн, то массажный кабинет, то солярий или портниха... И потом, меня часто нанимают не на всю неделю, а на 2-3 часа три раза в неделю.

- То есть, пока мама в бассейне плещется или аэробикой занимается. Но разве нельзя пригласить няню? Дешевле выйдет.

- Дешевле не значит лучше. Я не няня. Я дядька. Я исправляю огрехи воспитания.

- И няня тоже исправляет. Замечание сделать или там в угол поставить за плохое поведение – у нее не заржавеет.

- Но я мужчина.

...Мужчина в нашей цивилизации всегда выше ценился. Даже в качестве няньки. И почему я не родилась с усами!

- Что же такое вы делаете с детьми, чего не могут женщины?

- Я делаю из мальчика мужчину, формирую его характер.

- Каким образом?

- Я вижу то, чего не видят родители. К примеру, ребенок – эгоист. Маму ни в грош не ставит. Хамит ей, швыряет ложку. Чуть что не по нему, бросается на пол и сучит ногами.

- Больной, может? Здоровый ребенок не станет ложиться на пол и, как это вы выразились, сучить ножонками.

- Еще как станет! Вы просто не знаете... Тут одному моему подопечному купили сотовый телефон. Так он его в ярости разбил о стену. Разозлился на маму, что конфету не дала. Боялась, бедная, что детка аппетит испортит и обедать не будет.

- И сколько лет этому сорвиголове?

- Пять с половиной. Такое отношение к дорогим «игрушкам» у него в порядке  вещей. Мама считает: ничего страшного. Подумаешь, раскапризничался ребенок. Вишь, как расстроился, даже коленки дрожат. С возрастом  пройдет...

- То есть воспитывать приходится не только ребятишек, а и их мам?

- И пап! Меня ведь и полные семьи нанимают. Но папе бывает недосуг заняться сынишкой. Он бизнес крутит. Уходит – мальчик еще спит. Возвращается – уже спит. В субботу папа вкалывает по полной программе. В воскресенье отдыхает с друзьями. Когда ему сынулю воспитывать, поговорить с ним на «мужские» темы, погонять мяч?

- Ну, уж мяч или шайбу погонять у папы время найдется. Это ж в удовольствие поразмяться.

- Ха! Это вы опять по себе да по своему мужу судите. Бизнесмены - иной коленкор. И дети у них другие: изнеженные, балованные. Болеют без конца. Бегать не умеют. В подвижные игры играть не умеют! На турнике подтянуться не могут! Отжаться - и не проси! Вы видели когда-нибудь восьмилетних детей, которые никогда не держали в руках мяч?

- Не-ет!

- А у меня почти все такие. Я их учу играть в мяч. И на турнике подтягиваться. Еще рукопашному бою учу, простейшим приемам. Чтобы могли себя защитить. Закаливаю. Контрастный душ, ножные ванны, холодное обливание... Вроде бы элементарные вещи, но матери смотрят во все глаза и удивляются. Странный народ...

- И впрямь. Что-то вроде инопланетян. А еще чему пацанов учите? 

- Пробки электрические чинить. Чтобы, если свет погаснет, знали что к чему. Розетку исправить или утюг, гвоздь забить. Да мало ли в доме мужской работы... Но главное – мы много разговариваем. Обо всем. С ними же никто не беседует по душам. Им все угождают. Приходится кропотливо искоренять эгоизм, чванство, самовлюбленность, неуважение к родителям и к людям вообще. Еще стараюсь воспитать нормальное отношение к женщине. Идем с мальцом по улице, а я ему: смотри, какая девочка, какие у нее кудри, глаза, походка... Надо, чтобы мальчик с детства привыкал ценить красивое, в том числе, и женщину, умел ее защитить.

- Расскажите о самом трудном случае в вашей практике.

- Семилетний Славик, играя с приятелем во дворе, нечаянно попал тому камнем в висок. Это был несчастный случай чистой воды, но мальчик считал себя убийцей. Он замкнулся, впал в депрессию. Врачи сказали: на реабилитацию уйдут годы. Семья поменяла квартиру, район города, друзей. Мальчику объяснили, что ему нечего бояться: здесь никто не знает его истории. Но Славик наотрез отказывался от прогулок, не хотел ходить в школу. И вообще ничего не хотел. Он винил себя в смерти друга, и ему не было дела до мнения окружающих. Он даже говорить перестал. Совсем! Просто кивал в ответ или головой крутил...

- Как родители вышли на вас?

- Увидели мое объявление в Интернете: «Папа по вызову. Бывший офицер с большим опытом работы с подростками предлагает услуги воспитателя. Оплата – почасовая, высокая. График – удобный для вас». Они были в таком отчаянии, что хватались за соломинку.

- И вы справились с детской депрессией?! Сделали то, что не удалось психологам?

- Я работал со Славиком месяцев восемь. Объяснял, что смерти нет. Что только физическая оболочка умирает, а душа остается жить. Мы вместе медитировали. И постепенно у нас наметился контакт. Славик стал улыбаться, потом смеяться. Начал выходить на улицу, общаться с другими детьми...

- Сейчас у него все в порядке?

- Он выздоровел. Ходит в школу. И уже не считает себя убийцей, исчадием ада. Мне удалось снять чувство вины. Но мы с ним больше не общаемся. Родителям тяжело вспоминать весь этот кошмар. Они хотят забыть о страшном периоде в их жизни.

- Понятно. А не боятся родители доверить любимое чадо незнакомому человеку?

- Они по своим каналам очень тщательно проверяют: не было ли у меня уголовного прошлого, не маньяк ли я, не педофил ли... Я не обижаюсь, с пониманием отношусь к их опасениям.

- Вы расстаетесь с воспитанниками. А ведь когда-то дядьки растили своих питомцев лет до двадцати...

- Чаще всего мои клиенты уезжают жить за границу. Или отправляют туда жен и детей. От греха подальше. Иногда зовут с собой. Последняя семья уж как соблазняла Австрией... Стал-таки я для их пацана настоящим дядькой. Но куда ж я поеду – у меня своя семья.

- И большая?

- Обычная. Жена, сын, дочь. Сыну 19. Он сейчас в армии. Служит на Кавказе в спецподразделении, в разведроте. Дочери 17. Она первокурсница филфака МГУ.

- За сына не боитесь? На Кавказе неспокойно.

- Как не бояться... Сын есть сын. Но парень у меня с характером. Он себя в обиду не даст. На гражданке Боря занимался борьбой, бегом, плаванием. Потому и попал в разведроту. Конечно, ему нелегко. Ну-ка, полазай по горам, да в полной выкладке. Кожа с рук клочьями слезает... Но он мужчина. А мужчине нужно быть сильным и смелым. Он должен научиться выживать. В любых условиях, в любой ситуации. Я плохо отношусь к «пиджакам» - так мы, офицеры, называем тех, кто не служил. Не служил – значит, не мужчина.

- Сурово.

- Зато верно. Моему Борьке и в голову не пришло «косить» от армии. Не так воспитан.

- Дай Бог, чтобы вернулся живым и здоровым!

- Дай Бог!

- А бывало ли так, что вы сами, по собственной инициативе, покидали чью-то семью?

- Один раз. Обычно я не стараюсь понравиться ребенку. Никогда перед ним не заискиваю. А тут вдруг захотелось понравиться. Сам не знаю, почему. Шестилетний малыш раскусил меня через неделю. Он почувствовал, что я хочу казаться лучше, умнее, чем есть на самом деле. И... отвернулся от меня. Пришлось уйти. Было очень стыдно и тяжело на душе.

- У вас есть последователи? Или вы единственный дядька в Москве?

- Теперь уже нет. Глядя на меня, несколько моих друзей, тоже офицеры, уйдя из армии, в дядьки подались.

- И как у них идут дела?

- Хорошо. Двое сейчас работают в полных семьях. Двое – у богатых «бизнесвумэн», которые воспитывают сыновей одни. Один офицер женился на маме своего подопечного и стал ему настоящим папой, а не по вызову.

- Ну, прямо «хэппи энд»!

- Можно сказать и так. Друг, во всяком случае, счастлив.

- А вы? Довольны своей жизнью?

- Не совсем. Я бы хотел создать фирму «Дядька». У меня бы работали только офицеры-отставники. Их опыт бесценен. Ни один гражданский не научит мальчишку тому, чему может научить офицер. Но, разумеется, я бы не брал на работу прошедших Афган, Чечню. Тот, кто убивал, не годится на роль воспитателя. Я бы проверял своих сотрудников досконально – по тестам, документам, отзывам их бывших командиров. Фирма выступит гарантом того, что вы можете спокойно доверить своего ребенка дядьке. Будет фирма – снизится и цена на наши услуги. Они станут доступны среднему классу, не самым богатым и не самым крутым мамочкам.

- То есть, вы за конкуренцию?

- Безусловно. Пусть дядек станет больше. Тогда и настоящих мужчин в Москве станет больше. Это две стороны одной проблемы.